Квинси ненавидят шинигами. Глава 3

[quincy-world]

Название: Квинси ненавидят шинигами. Повесть о том, как чрезвычайные обстоятельства и верные друзья помогают опровергнуть устаревшее утверждение
Глава: 3
Ссылка на главу 1: www.diary.ru/~diary-of-via/p54867013.htm
Ссылка на главу 2: www.diary.ru/~diary-of-via/p55520608.htm
Автор: viaorel
Бета: Леония
Фэндом: Bleach
Пэйринг: Куросаки Ичиго/Ишида Урью основной, на заднем плане Куросаки Ишшин/Ишида Рюукен, Ренджи/Бьякуя
Жанр: юмор, романс, вкрапления ангста
Предупреждение: несколько второстепенных героев собственного производства. Присутствует ООС. В повести Ичиго и Урью 18 лет, им остаётся всего пара месяцев до окончания школы.
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: Kubo Taito
Отказ от прав: герои не мои
Размещение: только с моего разрешения!
От автора: выражаю благодарность своей сестре tevaorel за то, что постоянно заставляла (и заставляет) меня писать, а также своей любимой бете Леонии за прекрасную правку и ценные советы. Зуч, тебе отдельное спасибо за то, что торопил Лео-саму с редактированием!

Глава 3

Глава 3

-Ренджи!
-Да отстань ты, ё-моё!
-Тебе не удастся вечно меня игнорировать, дубина ты эдакая!
-И почему же это, интересно узнать?
-Потому что я живу с тобой в одной комнате, дебил.
-…А-а, ну да.
Рукия устало вздохнула и в очередной раз за этот день повторила:
-Ну вернись хотя бы на денёк!
Красноволосый шинигами упёрто насупился и отвернулся от подруги:
-Не буду. Что я там забыл?
-Не что, а кого, - поправила его девушка. – Пойми ты, наконец, без тебя там совсем плохо. С ним же даже разговаривать стало невозможно!
-А причём тут я? – не сдаваясь, буркнул парень.
-Да притом, что из-за тебя его так колбасит! – гаркнула Рукия, натягивая гольфы. Из-за этого дурака, который сам проспал и её не разбудил, она теперь опаздывала в школу. – У меня сейчас нет времени на доказательства, так что перенесём наше обсуждение на вечер. Всё, я ушла. Веди себя хорошо.
-Я тебе не собака! – рявкнул вслед удаляющейся подруге Ренджи и, когда дверь за ней затворилась, возмущённо фыркнул, уселся по-турецки на футоне и принялся громко и с выражением костерить её на чём свет стоит.
Вскоре этот «крик угнетённой души» услышали жильцы магазинчика Урахары и, собравшись на совет, коллективно решили завалить своего квартиранта домашней работой, «чтобы жизнь мёдом не казалась, а то разленился, бездельник».
Так и поступили.

***
-Куросаки, пойдём со мной, поговорить нужно.
Это были первые слова, сказанные Ишидой, лишь только он вошёл в класс. Рыжеволосый парень устало воззрился на него, но вставать с места, похоже, не собирался.
-Ты что, хочешь породить очередную порцию сплетен нашим совместным уходом? Тебе мало?
Урью изогнул бровь:
-А я разве говорил, что мы покинем классную комнату? – Он указал взглядом на пустующее место возле окна: - Пойдём туда, там нас никто не услышит.
Ичиго пробурчал парочку проклятий в адрес неугомонного квинси, однако всё-таки поднялся и последовал за ним.
-Думаю, ты догадываешься, о чём предстоит разговор, - скрестив руки на груди, вполголоса произнёс Урью, когда они оказались на месте. – Зачем ты это сделал?
-Зачем? – Ичиго изобразил на лице серьёзный мыслительный процесс. – Просто мне это показалось забавным. Такой ответ тебя устроит?
- Ты же знаешь, что нет, Куросаки. Отвечай, как полагается.
Стёкла очков квинси злобно сверкнули, и Ичиго внезапно поймал себя на мысли, что ему стоило сегодня забить на школу и остаться дома. Хотя, хорошенько обдумав перспективу провести весь день в одной комнате с Коном, он пришёл к выводу, что ему всё же приятнее находиться в обществе Ишиды, и вернулся к разговору.
-Мне просто было интересно посмотреть на реакцию твоего соседа, – решил он пустить в ход почти честную версию. – Ты ведь рассказывал, они все тебя гомиком считают, вот мне и захотелось проверить.
-Это, по-твоему, смешно, Куросаки?
-Нет, - теперь уже честно признался рыжий. – Смешно было смотреть на то, как ты краснеешь. Увидеть румянец на твоём всегда таком спокойном лице – это стоило усилий, чёрт возьми.
По лицу Урью трудно было угадать, о чём он сейчас думает, но логика подсказывала - о чём-то, связанном с двумя понятиями: «Куросаки» и «нецензурная лексика». Ичиго уже даже начал морально готовиться к скандалу, но его спасла так вовремя подошедшая Орихиме.
-Доброе утро! – засияв радостной улыбкой, произнесла девушка. – Как дела, Куросаки-кун, Ишида-кун? Решили свои проблемы?
-Решаем, - ответил за обоих квинси и наградил Ичиго тяжёлым взглядом, под которым тот почувствовал себя птичкой, в которую нацелена стрела (даже нетрудно угадать, чья). Однако ему быстро удалось взять себя в руки. В конце концов, он умел не хуже этого Ишиды запугивать людей взглядом!
-У вас очень серьёзные лица, - завела свою волынку Орихиме. – Наверное, мне стоит оставить вас одних, а то я мешаю.
-Нет-нет, Иноуэ, останься! – Ичиго схватил её за руку и поставил перед собой в качестве живого щита от возможного нападения злобного квинси. – Расскажи ей, Ишида, за что ты на меня зол. Она ведь девушка, ей такие вещи интересны.
Иноуэ заинтригованно захлопала ресницами и принялась искренне заглядывать парню в глаза:
-А за что ты на него зол, Ишида-кун?
Урью поник: обсуждать вчерашнее происшествие с главной болтушкой класса (после Мизуиро и Кейго) – значило нажить себе кучу новых проблем на голову. В таких случаях лучше просто молчать. Безопаснее для психического здоровья.
Рассудив подобным образом и решив придерживаться этой линии поведения, Урью принялся молча сверлить взглядом Ичиго, совершенно не обращая внимания на изнывающую от любопытства Орихиме. Под таким камнедробильным взглядом кто угодно спасует, и даже известному смельчаку Ичиго пришлось отступить.
-Послушай, Иноуэ, - мягко обратился он к ничего не понимающей девушке, - думаю, мы с Ишидой как-нибудь сами разберёмся. Извини, что привлёк тебя.
Звонок, знаменующий начало урока, заглушил её смущённое «Всё в порядке, Куросаки-кун». Она ободряюще улыбнулась обоим парням и, схватив проходящую мимо Татсуки за руку, умчалась с ней вглубь класса (видимо, обсуждать увиденное).
Урью обречённо покачал головой:
-Эта Иноуэ… Ладно, Куросаки, спишем вчерашнее происшествие на твою дурную голову. Кроме того, я не вправе на тебя обижаться, ведь ты оказал мне услугу, спася от надоедливых соседей. Так что просто забудем об этом.
И, не дождавшись ответа Ичиго, он круто развернулся и пошёл на своё место, на ходу поздоровавшись с Чадом и выразив своё восхищение по поводу обложки на тетради Орихиме («О, какая чудная картинка! Я завидую этому парню, ведь его целует такая красивая девушка!» «Ишида-кун, это оба парни» «…Пожалуй, пойду, урок начинается»).
Вытянувшееся от удивления лицо Ичиго заставило собиравшегося поздороваться Кейго в ужасе отшатнуться и помчаться за успокоением нервов к любимому приятелю Мизуиро, который во время разговора двух парней не сводил с них глаз и зачем-то прехитро почёсывал подбородок.
Весь учебный день Урью и Ичиго делали вид, что друг друга не знают (даже во время обеденного перерыва, сидя рядом, смотрели в разные стороны). Подобный игнор вызвал небывалый интерес у местных сплетниц (и сплетников). Одни говорили, что новоявленные братишки не хотят признавать своё родство, другие с пеной у рта доказывали, что они обижаются друг на друга из-за их отцов, третьи же (в основном, состоящие в клубе шитья романтично расстроенные любительницы boyslove) были уверены, что бойкот – всего лишь прикрытие.
Урью, которому краем уха удавалось слышать кое-какие подробности их с Ичиго жизни, предпочёл не говорить ему об этом. В некотором роде было даже интересно узнать, какую ещё глупость придумают про них сумасшедшие одноклассницы. Конечно, его гордость квинси несколько задевало то, что ему почему-то единогласно определили роль укэ, но с этим уже ничего невозможно было поделать.
« Хорошо, что Куросаки никогда не интересуется общественной жизнью класса», - думал Урью, вышивая клубничку на наволочке и слушая очередной увлекательный рассказ, посвящённый тому, что они с Ичиго делают после школы.
Определённо, во многих из этих сочинительниц живы души писателей.




***

Хрупкая девушка-шинигами, известная дома, в Сообществе Душ, как милое прелестное создание, в данный момент занималась самым что ни на есть садистским откручиванием уха своего друга детства и просто невероятнейшего тугодума – лейтенанта шестого отряда Абараи Ренджи.
Тот, естественно, подобное своеволие вот так запросто терпеть не собирался, но единственное, что он пока мог сделать – это оглашать магазинчик Киске Урахары своими мощными яростными воплями, в которых помимо возмущения проскакивали и нотки боли.
-А-а-а-ай, Рукия, пусти, чтоб тебя! – Далее следовал поток искусно подобранных и тщательно отполированных ругательств, которым, пожалуй, позавидовать мог даже Зараки Кенпачи, известный сквернослов и буян. – Не казённое ведь! – Эта фраза относилась к его многострадальному и успевшему за время экзекуции порядком распухнуть уху, которое девушка, однако, даже не подумала выпускать из своих ловких пальчиков.
-А вернёшься со мной домой? Вернёшься, спрашиваю?
Если бы кто-нибудь из друзей или знакомых увидел сейчас Кучики Рукию, её бы попросту никто не узнал. Куда делась та хорошенькая, преданно любящая своего старшего брата скромница, всегда умеющая найти общий язык с человеком, независимо от его характера и положения в обществе? Большие синие глаза, о которых мечтали многие мужчины Сейретея, пылали злобой и, как ни странно, азартом. Ренджи в который раз взвыл:
-Да сколько раз повторять можно? Нечего мне там делать, не-че-го!
-Нечего? – повторила за ним девушка и сдавила воспалённую массу, формой смутно напоминающую ухо, ещё сильнее. Соответствующая реакция жертвы последовала незамедлительно. – А как же поздороваться с моим братиком, обнять его да поцеловать?
-Он убьёт меня прежде, чем я перейду к пункту Б, о третьем и думать забудь! – еле сдерживая слёзы, ответил парень.
-Не волнуйся, я буду рядом, поэтому непотребства не допущу. – По неизвестным причинам решившая сменить гнев на милость девушка выпустила истязаемое ухо из рук и отошла к окну, оставив обессиленного Ренджи лежать на полу. – Он без тебя с ума сходит, я же вижу. Меня он даже слушать отказывается, а больше ему по душам и поговорить-то не с кем. Ты его единственный друг, Ренджи, пусть вы оба этого и не осознаёте. А с кем, как не с друзьями, говорят о личных переживаниях?
-Кучики Бьякуя не такой, - простонал красноволосый, даже не отрывая головы от пола. – Он ни за что и никогда не станет со мной откровенничать.
Рукия досадливо покачала головой и, вернувшись, села рядом.
-Вот поэтому я и не надеюсь, что он сделает первый шаг, а наседаю на тебя. Ты, может быть, не такой уж и мастак красиво складывать слова, но, по крайней мере, молчать не будешь, когда дело дойдёт до откровенного разговора.
Ренджи дождался, пока сможет снова чувствовать все части своего тела (выкручивание ушей было заключительной частью истязания), поднялся и скривился от боли, прикоснувшись ко всё ещё красному уху. Да уж, его подругу лучше не выводить из себя.
-Послушай, ну что ты от меня хочешь? – в отчаянии спросил он. – Представь себе ситуацию: я слушаюсь твоего совета, возвращаюсь домой, нахожу Бьякую, говорю ему, что люблю его… А дальше что? – Рукия пожала плечами, не догадавшись, к чему клонит её собеседник. – Я скажу тебе, что дальше, подруга: или он начисто проигнорирует мои слова, или скажет такое, после чего жить расхочется, или же – самое противное – вытащит свой меч и… Ну ты поняла. Будто ты плохо знаешь своего брата! Даже если он и испытывает ко мне что-то... Чёрт возьми, да он, судя по твоему рассказу, сам себе ещё не признался, а чтобы мне… Это ты размечталась, Рукия. Забудь, домой я не вернусь. Пока не прикажут, конечно.
Девушка, не привыкшая слышать от друга столь длинных, разумных и проникновенных речей, уставилась на него широко открытыми глазами. Неужели она только что стала свидетелем исторического события: Ренджи оказался прав?.. Нет, не может быть! Ему никогда не бывать правым в споре с ней, потому что, в отличие от неё, он – тупое непонятливое животное, а она – умная, привлекательная и самодостаточная женщина. Вот так.
-Мы не узнаем наверняка, пока не попробуем, - не желая сдаваться, заявила Рукия, схватив его за плечо. – Давай, не упрямься! Провернём шуточку с Ишидой – и вернёмся, а? Хорошо?
-Ты так сильно хочешь моей смерти? – заныл Ренджи.
-Нет, я просто хочу, чтобы вы, двое придурков, наконец-то сошлись.
-Тебе-то какое дело? Поспорила на нас, что ли? – хмыкнул парень и поморщился: челюсть тоже болела.
Рукия благоразумно промолчала. Не рассказывать же ему, в самом деле, о её сговоре с половиной управляющей верхушки Сейретея… Но не стоит об этом.
В дверь вежливо постучали.
-Заходите, Урахара-сан, - хором сказали друзья, узнав его по характерному стуку (между прочим, стучал он только когда считал нужным).
Молодой хозяин лавки закрыл за собой дверь и улыбнулся.
-Ваш заказ прибыл, - загадочным тоном объявил он. Глаза, надёжно скрытые панамой, лукаво блеснули.
Оба тут же вскочили на ноги (Ренджи даже забыл о своих «смертельных» ранениях, которыми награждала его подруга на протяжении прошедших трёх дней).
-Где? Где? – возбуждённо запрыгала на одной ноге девушка.
Киске вытащил из нагрудного кармана маленькую ампулу, в которой плескалась ядовито-красная жидкость.
-Вот! - он торжественно протянул ей драгоценную вещь.
Ренджи принялся с интересом разглядывать ампулу, однако попыток отобрать её у Рукии не предпринимал (зачем лишний раз подвергать свои уши и прочие части тела опасности?).
-Вот, значит, оно какое… - задумчиво пробормотала девушка, не отрывая восхищённого взгляда от ампулы. Опомнившись, она быстро поклонилась хозяину лавки: - Спасибо, Урахара-сан, мы вам очень обязаны.
-Да что вы, - отмахнулся Панамка. – Мне и самому интересно, что из этого всего получится… Только убедитесь в том, чтобы его отец не прознал о вашей милой шуточке, а то нам всем не поздоровится.
С этими словами он покинул своих гостей.
Ренджи перевёл на подругу заговорщицкий взгляд:
-Рукия. Ты ведь завтра идёшь в школу?..

***
-Ичиго, Ишида, идите-ка сюда на минутку.
Улыбка девушки любому другому могла показаться вполне миленькой, но парни, будучи знакомы с истинной сущностью Кучики Рукии, напряглись: подобная гримаска не предвещала ничего хорошего.
Но что оставалось делать? Не отказываться же, в самом деле. Урью отложил вышивку в сторону, Ичиго оставил в покое Кейго, которого взялся было распекать за излишне длинный язык, и они молча последовали за девушкой.
-Послушайте, - выведя их в коридор, начала Рукия, - Ренджи просил вам передать…
-Ренджи?! – прервав её, тут же взревел на весь коридор Ичиго. – Этот засранец? Слушать ничего о нём не хочу! Чтоб он помер! Чтоб он… Не знаю, как у вас шинигами проклинают?
Урью толкнул его локтем в бок и зашипел:
-Куросаки, не позорь нас, люди ведь смотрят. И не упоминай шинигами, а то все утвердятся во мнении, что ты не только грубиян, а ещё и буйнопомешанный.
Тот наградил его диковатым взглядом, пробурчал «Заткнись», но этим и ограничился.
-…И просил передать свои извинения, - стараясь держать себя в руках, закончила предложение Рукия. - Он понял, что шутка его была злой и глупой…
-Да это он глупый, а не шутка! – не выдержав, снова возмутился Ичиго и получил ещё разок острым локтем в бок. Подумав немного, он добавил уже более спокойным тоном:
- Впрочем, шутка тоже была не шибко острой.
Урью покрутил пальцем у виска, глядя на него, и повернулся к собеседнице:
-Продолжай, Рукия-сан.
-Спасибо, Ишида, - благодарно кивнула шинигами. – Так вот, если Ичиго заткнётся и даст мне, наконец, сказать, я закончу: посовещавшись, мы решили сегодня вечером пригласить вас обоих на чай. В знак примирения. Надеюсь, вы понимаете.
Она ещё раз миленько улыбнулась. Ответных улыбок не последовало.
-Эй, Рукия, - Ичиго сложил руки на груди и нахмурил брови, - а сама-то ты не хочешь извиниться? Забыла, что ли, как ржала над нами вместе со своим слабоумным дружком?
Девушка, готовая к подобному повороту событий, невинно захлопала длинными ресницами и запричитала:
-Но я не виновата, Куросаки-кун, это всё Ренджи! Он подговорил меня… Угрожал… Да и не смеялась я над вами, честное слово! Вы ведь верите мне?
Судя по каменному лицу Ичиго и скептическому – Урью, верилось им слабо. Девушка сглотнула и вжала голову в плечи: сейчас начнётся разбор полётов…
Её спасла Татсуки. Подбежав к ним, она ухватила мигом растерявшегося квинси под локоть и прощебетала:
-Ишида, иди-ка сюда, поможешь мне с историей.
Раньше, конечно, она бы не посмела вот так запросто подойти к гордому и немного странному однокласснику, но его статус если не друга, то, по крайней мере, приятеля Ичиго придал ей уверенности. Похоже, сам парень особой радости касательно этой перемены в отношении к нему не испытывал.
-Татсуки-сан… - неуверенно пробормотал он, пытаясь освободиться от хвата каратистки, - у нас серьёзный разговор. Не могли бы мы?..
-Подождёт ваш разговор! – равнодушно бросила Татсуки и поволокла жертву в классную комнату.
Урью устремил на Ичиго умоляющий взгляд, но тот лишь ухмыльнулся и помахал ему вслед ручкой: сам, мол, разбирайся, если даже девчонку на место поставить не можешь.
Оставшись наедине с рыжеволосым шинигами, Рукия малость струсила. Мало ли, что у него на уме: в гневе Куросаки был страшен.
Но, похоже, боги сегодня к ней благосклонны. Ичиго усмехнулся, весьма нелестно прокомментировал слабость квинси, когда дело касалось девушек, и внезапно смягчился.
-Ладно, - сказал он, не спуская глаз с двери класса, за которой исчезли Татсуки и Урью, - Ишида говорит, умом обделённых обижать нельзя. Вот и тебя я трогать тоже не буду.
-Э-эй! Это кто тут обделённый? – позабыв об осторожности, возразила девушка. – К твоему сведению, Куросаки Ичиго, я старше тебя во много-много раз…
-Да заткнись ты, - как-то по-доброму бросил Ичиго (глаз с двери он всё ещё не спускал). – Ладно, приду я на ваш чай.
Рукия расцвела в улыбке:
-А Ишида?
-Посмотрим. Если спасу его сейчас от Татсуки – придёт. – Эти слова он произносил, уже открывая дверь, которую последнюю минуту всё гипнотизировал взглядом.
Рукия, на миг потеряв контроль над собственными эмоциями, даже подпрыгнула и радостно взвизгнула. Всё шло по плану.

***

-Пей, Куросаки.
-Предупреждаю, тупоголовый шинигами: если там яд, моя семья знает, куда я пошёл.
Это, конечно, была ложь, но надо ведь было хоть что-то выдумать! Просто смотреть на ехидно ухмыляющуюся татуированную мордаху и ничего не ляпнуть оказалось выше его сил. На удивление Ичиго, его названый братец вполне сносно держал себя в руках, пусть его тоже явно раздражал красноволосый тупица.
-Спасибо, - вежливо поблагодарил он, когда Рукия протянула ему его чашку. – Пахнет очень приятно. Это жасмин?
-Не только, - спрятав загадочную улыбку в веер, ответил Урахара. – Там много компонентов, Квинси-кун.
Темноволосый парень бросил на хозяина лавки недовольный взгляд («Обращение не понравилось», - догадался Ичиго), но промолчал.
Ренджи наконец-то справился с ухмылкой (тут изрядно помог кулак Рукии, развернувший активную деятельность под столом) и обратился к гостям:
-Надеюсь, вы не сердитесь на нас.
При воспоминании о недавней шуточке Ичиго бросил на него поистине волчий взгляд, но Урью, предчувствуя желание друга ответить что-нибудь гадкое, опередил его:
-Что ты, мы уже и забыли. Ведь так, Куросаки?
-Да, - односложно буркнул рыжий. Будь его воля, он, понятное дело, ответил бы по-иному, но больно уж подозрительно квинси выставил свой острый локоть, явно метя им ему под рёбра… Вот же завёл привычку!
-Вы пейте, пейте, - нараспев произнёс Панамка, почему-то всё поглядывая на Ишиду. Тот, боясь показаться невежливым, сделал пару больших глотков из своей чашки.
Чай, конечно же, оказался очень вкусным (в магазинчике Урахары всё и всегда было высшего качества), но вот какой-то странный у него привкус… Или кажется? Куросаки пьёт – не жалуется. Значит, это происки его разбушевавшейся фантазии. Но тогда почему все, кроме Ичиго, на него так странно пялятся? Так и подмывало спросить, однако воспитание не позволило.
За столом царило непривычное молчание. Как такое возможно? Ичиго, этот горлопан, сидит напротив такого же крикуна Ренджи, рядом с которым – трепушка Рукия! Да ещё и Урахара под боком, который никогда не побрезгует возможностью вставить свои припорошенные ехидством пять копеек в ссору этих двух петухов! В чём дело?!
Внезапно Урью почувствовал, что у него закружилась голова. Он крепко зажмурился, приложил ладонь ко лбу, затем слегка надавил на виски. Нет, не помогает.
-Эй, что с тобой?
Он узнал голос Куросаки и открыл глаза. Лучше бы он этого не делал.
Лицо Ичиго было так близко, что Ишида мог пересчитать обычно незаметные веснушки у него на носу. Карие глаза смотрели с неподдельным волнением. Совершенно неожиданно для себя Урью почувствовал непреодолимое желание прикоснуться к лохматой чёлке такого необычного оранжевого цвета, провести губами по манящей коже…
-Эй! - снова позвал Ичиго и нахмурился, отчего на лбу у него пролегла тонкая морщинка.
«Что?!! «Манящей»?» - придя в себя, испугался собственных мыслей Урью и на всякий случай отполз от объекта своих странных мыслей подальше.
«Так, схожу с ума», - констатировал он про себя, боясь даже глянуть на Куросаки, чтобы – не дай Бог! – подобного не повторилось.
Краем глаза он уловил хитрую улыбку Урахары, словно он каким-то образом догадался, о чём думал квинси всего пару секунд назад.
-Да что с тобой? – пуще прежнего нахмурился рыжий.
-Ты в порядке, Ишида-кун? – притворно-взволнованным голосом поинтересовалась Рукия.
Ну, на неё-то он посмотреть не побоялся. Ренджи чему-то довольно скалился и перемигивался с Панамкой, девушка же явно предпринимала чудовищные усилия, чтобы не заулыбаться самой.
-Да, я… - рассеянно начал он, на автомате поправляя сползшие на нос очки. – Я просто не очень хорошо себя чувствую. Пойду домой.
«От греха подальше», - закончил он про себя и поднялся.
- Спасибо за угощение.
Он всё ещё избегал смотреть на Ичиго, но боковым зрением уловил его поднимающуюся фигуру:
- Я тоже пойду. Нечего мне больше делать, кроме как с вами, дураками, ещё чаи гонять… Вон Ишиде от него даже поплохело. Проведу хоть, а то мало ли.
-Не надо! – Урью поймал себя на том, что в его отказе явно чувствовались истеричные нотки. Хорошо бы другие этого не заметили.
-Заткнись, - по привычке буркнул Ичиго, затем, немного смягчившись, добавил: - Мне нетрудно.
Урахара положил веер на колени:
-Да, Куросаки-кун, Квинси-кун явно чувствует себя неважно! Глянь, как побледнел!
Рукия и Ренджи с важным видом закивали и принялись поддакивать:
-Да, он определённо бледен.
-Смертельно бледен!
-Да-а, смертельно бледен. Если не доведёшь его до дома, Ичиго, будешь последней свиньёй! Понятно?
-Позаботься о нём, ведь он теперь твой бра… Ай, Рукия, держи свои кулаки при себе!
-А ты не нарывайся на очередной скандал, а то чая не напасёмся!
Урью словно издалека наблюдал за тем, как его заботливо одевали, укутывали в шарф (почему-то Ренджи в этом проявил особое усердие: удавить пытался, что ли?), помогали надеть ботинки и чуть было не заставили Куросаки взять его под руку, «а то упадёт где-нибудь по дороге». Он честно пытался убедить их, что с ним всё в порядке, что чувствует он себя отлично, даже превосходно, лишь бы только избавиться от нежеланного и крайне подозрительного внимания к своей персоне. Но ничего не помогало: троица явно считала своим высшим долгом как следует позаботиться о «тяжелобольном», как выразился хитрожо… в смысле, очень хитрый хозяин лавки. Ичиго особого участия во всеобщем подъёме добрых чувств к ближнему не принимал, пообещав лишь в целости и сохранности доставить больного друга домой. Урью был благодарен хотя бы за это.
Всю дорогу оба отмалчивались, лишь изредка шинигами нарушал тишину фразами типа «Как голова? Идти можешь?». Квинси же молчал по другой причине: его одолевал страх, как бы те странные мысли, пришедшие ему в голову во время чаепития, не нахлынули снова. Тогда он ещё чувствовал в себе силы сопротивляться внезапно появившимся желаниям, но сейчас… сейчас он уже не был в этом так уверен. Чёртова голова просто раскалывалась на части…
-Вот мы и пришли, - объявил Ичиго. – Провожу тебя до двери.
-Куросаки, не нужно, - запротестовал Ишида, но как-то вяло и безынициативно – чувствовал он себя и вправду паршиво.
Ичиго буркнул своё обычное «Заткнись» и открыл дверь подъезда.
На лестничной площадке стояли Такахиро и Хельга: парень курил и отвлечённо рассказывал девушке о какой-то наглой студентке, посмевшей сегодня дать ему от ворот поворот, когда он пригласил её на свидание. Похоже, особой обиды на неё он не чувствовал, или же в руках у него была не просто сигаретка, а нечто покрепче, сделавшее парня столь равнодушным к отказам. Завидев случайных знакомых, Ичиго смутился: он прекрасно помнил, при каких обстоятельствах они встретились.
-О! - развёл руками Такахиро и заулыбался. - Снова объявился мальчик нашего маленького Урью. Где пропадал, красавчик?
Ичиго злобно ощерился в сторону острослова-любителя, но промолчал: в конце концов, эти люди к нему вообще никакого отношения не имели.
Блондинка отчего-то покраснела и, опустив взгляд прекрасных серых глаз, пролепетала:
-Привет, Урью.
-Добрый вечер, - слегка натянуто отозвался парень и прошёл к своей квартире, на ходу доставая ключи.
Ичиго чувствовал на себе взгляды обоих. И кто его просил доводить этого болезненного квинси до двери? Сам бы дотопал, не стеклянный ведь…
Урью тем временем отпер дверь, но вместо того, чтобы открыть её, обернулся и впервые за довольно долгое время посмотрел на Ичиго:
-Со мной всё в порядке, Куросаки, можешь идти домой.
-Да ладно, не обращайте на нас внимания, - услышали они поддразнивающий голос Такахиро с лестницы. – Мы с Хельгой отвернёмся. Правда, подруга?
-Слушай, молчал бы лучше, - ответил ему Урью. Конечно, можно было бы подобрать слова и позадиристее, но головная боль не давала мыслить чётко. – Всё, иди, Куросаки, я тебя прошу.
-Какие страсти! Просит он его! – не преминул всунуть свой комментарий обкурившийся сосед. – Не будь столь бессердечным, Урью, пусти мальчика переночевать.
Ичиго предпочёл игнорировать его, вместо этого обратившись к другу:
-Ты действительно очень бледный. Может быть, мне стоит…
-Нет, не стоит, - внезапно отрезал Урью.
-Стоит! – раздалось развесёлое с лестницы.
-Всё, Куросаки, спасибо и до завтра, - буркнул Ишида и, не дожидаясь нового пошлого замечания в свой адрес, шустро скрылся за дверью.
-Но… - Ичиго не договорил – его перебил этот дурак Такахиро.
-Э-эх, бросили Ромео на пороге дома возлюбленной, - мечтательно пропел он и сделал глубокую затяжку. – Хельга, ты глянь, что делается! Он же сейчас расплачется! Неси живо платок, будем успокаивать малого. Жалко ведь… А я и не подозревал, что наш маленький Урью, оказывается, такой жестокий.
-Такахиро, - попыталась приструнить его соседка, - оставь их в покое, а то чего доброго поколотит тебя этот самый Ромео.
Ичиго развернулся к ним и злобно рыкнул:
-Не поколочу, но только по одной причине: Ишида очень просил меня умом обиженных не бить. Вот я и пытаюсь.
Такахиро улыбнулся во весь рот:
-Какой невоспитанный у Урью мальчик.
-Заткнись, - ответил «мальчик» и, не обращая больше внимания на дурака с сигаретой, пошёл вниз по лестнице.
По дороге домой он всё думал, что же могло произойти с квинси в доме Урахары. Он отшатнулся от него, как от чумного, когда тот спросил, всё ли с ним в порядке.
«Потом он всё время избегал смотреть на меня, - вспомнилось шинигами. – Может быть, и в самом деле заболел? Но почему так резко? И причём здесь я?».
Но мысли о странностях друга начисто вылетели из головы, как только он пришёл домой, где его ждал большо-о-ой сюрприз.
В эту ночь Ишида Урью долго не мог уснуть. Спорить с самим собой иному покажется глупостью. Что толку? Но квинси упорно продолжал убивать драгоценные часы сна на противостояние чувств, которым он привык доверять, и холодной логики, которой он доверял ещё больше.
То, что он ощутил в магазинчике Урахары, было ошибкой. Недоразумением. Ему не может нравиться Ич… Куросаки. Не может. Не может…
Услужливая память провертела перед ним всю гамму чувств, которые он испытал, открыв глаза и увидев рядом с собой лицо шинигами.
Тьфу ты. Нет, неправда всё это. Его ничто не связывает с этим оболтусом.
«Да неужели?! А кто хотел прижаться к нему да чёлочку потрогать? – проснулся и принялся ехидничать внутренний голос. – Про манящую кожу тоже не забудь, ага».
«Заткнись».
«Ты уже и привычки его перенимаешь: затыкаешь меня…»
«Мне он безразличен».
«Ну-ну. Конечно. Манящая кожа, забыл?»
«…»
Спор продолжался почти час, после чего Урью, утешившись бредовой мыслью, что всё это – злостные происки гадкого Урахары, наконец-то смог уснуть, даже не подозревая, насколько был близок к истине.